Главная
Вопросы
Сделки и договорные обязательства в международном частном праве. Внедоговорные обязательства в международном частном праве Обязательства хранения в международном частном праве

Сделки и договорные обязательства в международном частном праве. Внедоговорные обязательства в международном частном праве Обязательства хранения в международном частном праве

В международном частном праве существует множество обязательств, которые характеризуются рядом особенностей. Так основное деление производится по принципу осуществления или не осуществления прав и обязанностей, вытекающих из договора.

Договорные обязательства

Замечание 1

Поскольку международное частное право регулирует вопросы частного характера, разрешая конфликты между сторонами одного обязательства субъектами из разных государств, оно призвано регламентировать и вопросы возникновения прав и обязанностей данных субъектов.

В любом государстве существует гражданское законодательство, которое призвано регламентировать вопросы частного характера. Не исключение и международное частное право исходя из особого состава субъектов. К обязательствам, возникающим в международном гражданском обороте можно назвать следующие виды сделок: купля-продажа, услуги по перевозке как пассажиров, так и грузов, международные расчеты, даже объекты интеллектуальной собственности и авторского права, преодолевая расстояния становятся объектами международных обязательств.

При этом договоры и сделки международном частном праве не приравнены друг к другу по значению. Так сделкой обобщенно называют совокупность договорных обязательств, включая в том числе договоры либо применительно к обязательствам, возникающим в одностороннем порядке.

Замечание 2

Интересно отметить, что именно внешнеэкономическая сделка связана с законодательством различных государств. Именно в этом заключается проблема выбора законодательства какой из сторон сделки будет применяться для регулирования прав и обязанностей стороны.

В основном эта проблема решается путем включения в договор соответствующей оговорки о применении. Но в силу обычая, если такая оговорка не была включена, применяется правило о применении законодательства того государства, в котором исполняющая сторона имеет место жительства или место осуществления деятельности.

Это правило не действует, если в договоре задействовано недвижимое имущество. Именно к месту положения такого имущества привязывается законодательное регулирование его правоустанавливающих или право прекращающих нюансов. Такое же правило действует и в отношении правообладателя касательно созданных интеллектуальных прав или коммерческой концессии, поскольку их использование возможно на территории множества государств. Судьба средств индивидуализации либо лицензии в международном частном обороте так же разрешается по законодательству государства, где действует исключительное право.

Когда заключается договор строительного подряда или проектно-изыскательских работ по аналогии применяется право государства, где соответствующие подрядные работы производятся. То же правило применяется и в отношении договоров простого товарищества или договора, заключенного посредством проведения централизованной закупки.

Денежные обязательства

Те денежные обязательства, которые связаны с заключенными внешнеэкономическими сделками рассматривать отдельно не стоит, поскольку исходя из предмета внешнеторговой сделки решается и судьба денежного оборота.

Отдельно следует рассмотреть кредитные обязательства, которые в силу специфики должны находиться в оперативном обороте. В международном частном праве особую актуальность приобретают платежные системы, осуществляемые с помощью:

  • векселя;
  • чека.

В 1930 и 1931 года в Женеве были приняты 2 конвенции по векселю и по чеку соответственно. Международные расчеты в современном мире регулируются унифицированными правилам по всем видам расчетов.

Внедоговорные обязательства

Ко внедоговорным обязательствам, в первую очередь, относят обязательства, возникающие вследствие причинения вреда – деликтные обязательства. Данные обязательства имеют тесную взаимосвязь с национальным правом того государства, где были нарушены права иностранным гражданином.

Замечание 3

Однако стоит отметить, что для разных государств перечень правонарушений различен, в связи с чем деликтное обязательство в различных государствах для одного и того же действие может не наступать.

Тема 13. Договорные обязательства в международном частном праве

Данную тему следует начинать с изучения понятий «сделка международного характера» и «внешнеэкономическая сделка (ВЭС)», их соотношения, а также соотношения понятия ВЭС с по-нятием «международная коммерческая (торговая) сделка» и изуче-ния особенностей ее содержания. Определить основной критерии «международности» ВЭС и возможное использование дополни-тельных критериев (Федеральный закон «Об основах государст-венного регулирования внешнеторговой деятельности» 2003 г.).

Важно обратить внимание на особенности правового регулиро-вания ВЭС, которые проявляются, во-первых, в применении обоих способов регулирования, характерных для МЧП (коллизионно-правового и материально-правового), во-вторых, в использовании как национально-правовых, так и международно-правовых форм регу-лирования, в-третьих, широкое применение норм негосударствен-ного регулирования. Целесообразно рассмотреть деятельность ЮН-СИТРАЛ, в рамках которой главным образом осуществляется уни-фикация и гармонизация права международной торговли.

При изучении коллизионно-правового регулирования в первую очередь необходимо обратить внимание на коллизионный прин-цип автономии воли (lex voluntatis) как главного способа выбора компетентного правопорядка - обязательственного статута. Оп-ределить особенности его содержания, а также его действие в каче-стве общего начала МЧП. Необходимо выяснить содержание и других коллизионных начал: lex loci contractus, lex loci solutionis, lex venditoris (в узком и широком значении), lex causae, Proper Law of the Contract. Обратить внимание на современные тенденции выбо-ра обязательственного статута, в частности поиски права, с кото-рым контракт наиболее тесно связан (право, свойственное данно-му контракту). В законодательстве России и зарубежных стран, а также в международных договорах (Конвенция о праве, примени-мом к договорам международной купли-продажи товаров, 1986 г., Соглашение о порядке разрешения споров, связанных с осуществ-лением хозяйственной деятельности, 1992 г.) найти примеры ис-пользования указанных коллизионных привязок.

Обращаясь к материально-правовому регулированию, следует тщательно изучить международные конвенции, направленные на регулирование ряда международных коммерческих договоров: Конвенция ООН о договорах международной купли-продажи 1980 г., Конвенция ООН об исковой давности в международной купле-продаже товаров 1974 г., Оттавские конвенции 1988 г. о междуна-родном финансовом лизинге и о международном факторинге. Об-ратить внимание на предметную сферу каждой конвенции, поня-тие и форму соответствующего договора, права и обязанности сто-рон по договору, ответственность сторон в случае невыполнения обязательств.

Среди средств негосударственного регулирования главное вни-мание необходимо уделить обычаям и обыкновениям международ-ного торгового оборота и их неофициальной кодификации, преж-де всего, анализу ИНКОТЕРМС-2000 г. и Принципов междуна-родных коммерческих договоров 1994 г. (Принципы УНИДРУА).

Тема 14. Договоры международной перевозки грузов и пассажиров

При изучении темы, связанной с частноправовыми трансгранич-ными транспортными отношениями по перемещению грузов, гру-зо-багажа, пассажиров и иных объектов (электроэнергия, инфор-мация и др.), студент должен учитывать известную двойственность по сути национальной отрасли российского МЧП, характеризую-щуюся различием в происхождении ее норм. Отсюда - особое вни-мание должно быть уделено международным договорам, содержа-щим унифицирующие материально-правовые и коллизионные нормы, независимо от участия в них Российской Федерации.

Рекомендуется обратить внимание на особенности определе-ния применимого к транспортным средствам права - все они яв-ляются регистровой (реестровой) собственностью, рассматривае-мой в ряде стран как недвижимость. Отсюда - особое значение та-кой привязки, как lex banderae (закон флага), конкурирующей с генеральной привязкой, регулирующей права собственности, - lex rei sitae (закон места нахождения вещи). Отношениям, связан-ным непосредственно с транспортировкой, присущи нормы, регу-лирующие договорные отношения, - lex voluntatis и lex venditoris и иные, связанные с сопутствующими транспортировке сделками - буксировке, агентированию и др.

Претендуют на право существования и новые привязки, напри-мер, такие, как право пункта зарождения и право пункта погаше-

ния грузопотока, которые могут влиять на поиск применимого права в противовес традиционным, основанным на праве грузоот- правителя и грузополучателя.

Изучая проблему выбора применимого права, следует учиты-вать такое новое явление в транспортном праве, как смешанные перевозки различных видов - интермодальные, комбинирован-ные, мультимодальные, регулирование которых требует примене-ния комплекса норм, соответствующих каждому отдельному виду перевозки на едином пути следования перемещаемого объекта.

Важно помнить, во-первых, что нормам, регулирующим транс-портные отношения, присуща довольно высокая степень унифика-ции, соответствующая уровню связанного с транспортировкой риска для всех участвующих сторон. Гармонизация затрагивает скорее вто-ростепенные области, такие, как оформление транспортных доку-ментов, сертификация транспортных средств, документирование хранения, оформления транспортных происшествий и др. Во-вто-рых, большое значение для регулирования транспортной деятельнос-ти имеют неюридические нормы, такие, как проформы коносамен-тов, чартеров, доставки отдельных видов грузов и др., рекомендуемые международными межгосударственными организациями - ИМО, ИКАО, линейными конференциями. Их уровень соответствует уров-ню обыкновений. Но, включенные в контракты, они получают ту же защиту, что и юридические нормы.

Осваивая материал темы, студент должен учитывать, что общим для всех видов транспортировки является ограничение ответствен-ности перевозчика, обусловленное в первую очередь задачей со-хранения дорогостоящих средств перевозки, играющих не только существенную экономическую, но и общецивилизационную роль. Считается, что риск должны в равной мере разделять все участни-ки правоотношения по транспортировке, рассчитывающие полу-чить прибыль от сокращения срока перевозки, сопутствующего ей повышения цены товара, доставленного в определенный пункт в определенное время. Отсюда существование в морской перевозке такого понятия, как «транспортное предприятие», участники которого - перевозчик, грузоотправитель, грузополучатель - распределяют между собой бремя ответственности.

Настоящему временному отрезку сопутствует такое явление, ка к появление новых видов транспортировки (напр., река - море, трубопроводный транспорт, суда с различными видами загрузки) и транспортируемых объектов (электроэнергия, информация, га-лактические энергоресурсы и полезные ископаемые), с чем связан процесс приспособления традиционных коллизионных норм или создания новых, на что студент должен обратить особое внимание.

Тема 15. Денежные обязательства в международном частном праве

При изучении данной темы следует, прежде всего, основываться на важности понимания того, что денежные обязательства в МЧП могут носить как самостоятельный характер, так и быть частью внешнеэкономических договоров. Причем в последнем случае пла-тежные операции всегда сопутствуют внешнеторговой (внешнеэко-номической) сделке, поэтому в договоре получают отражение соот-ветствующие валютные и иные связанные с этим условия, а также порядок и формы расчетов по сделке. Кредитные же отношения не обязательно составляют элемент гражданско-правовых договоров в международной сфере, а зачастую регулируются специальными до-кументами, совершаемыми сторонами отдельно.

Поскольку в современных условиях международного хозяйст-венного оборота большое значение имеет сокращение периода об-ращения всевозможных платежных средств, закономерно возрас-тает роль таких оборотных документов, позволяющих оператив-ное осуществление платежа, как вексель и чек. В этом плане сту-дентам необходимо не только знать конкретное содержание нор-мативного регулирования, содержащегося в национальном праве РФ и других стран СНГ, восточно-европейских государств, Женевских конвенций по векселю и чеку соответственно 1930 и 1931 гг., но и провести сопоставление такого регулирования с системой вексельного и чекового права англо-американских стран на основе вычленения наиболее характерных особенностей, характеризующих вексель и чек. Небесполезно также будет дать объективную оценку результатам деятельности Комиссии ООН по праву международной торговли (ЮНСИТРАЛ) в этой области, имея в виду раз-работку в рамках этого органа Конвенции о международном пере-водном векселе и международном простом векселе от 9 декабря 1988 г., подписанную Канадой, США, СССР.

При рассмотрении различных инструментов международных расчетов, необходимо иметь в виду, что в конце XX в. прошло об-новление унифицированных правил, разработанных в рамках Международной Торговой Палаты, и соответственно этому ныне действуют следующие редакции таких документов: Унифициро-ванные правила по договорным гарантиям 1992 г., Унифициро-ванные правила и обычаи для документарных аккредитивов 1993 г. (вступили в силу с 01.01.94 г.), Унифицированные правила для межбанковского рамбурсирования по документарным аккредити-вам от 01.07.1996 г., Унифицированные правила по инкассо 1995 г. (вступили в силу с 01.01.96 г.).

Тема 16. Внедоговорные обязательства в международном частном праве

Одной из наиболее распространенных разновидностей внедоговорных обязательств являются деликтные обязательства (обяза-тельства из причинения вреда). Поскольку данные обязательства как и другие виды, возникающие из рассматриваемых отношений и регулируемые международным частным правом (квазидоговорные, ведение чужих дел без поручения, неосновательное обогаще-ние), своей принципиальной характеристикой имеют юридичес-кую связь с правопорядками различных государств, будь то в ре-зультате совершения правонарушения за границей, или предъяв-ления требования о деликтной ответственности в национальном суде к иностранцу, или при наличии других фактических составов, закономерно встает комплекс вопросов, важнейшим из которых является выбор надлежащего права. Помимо этого, существенным выглядит, во-первых, вопрос о самом существовании такой ответ-ственности в принципе (т.е. о том, считается ли рассматриваемое действие неправомерным в стране суда); во-вторых, об условиях и пределах ответственности, объеме и характере возмещения; в-тре-тьих, о круге лиц, имеющих право на возмещение; наконец, об оп-ределении статута деликтного обязательства. Большую помощь в понимании эволюции коллизионного регулирования внедоговорных отношений может оказать обращение к истории этой области МЧП и развитию национально-правового регулирования в неко-торых странах (США, Англии, Франции, Германии и др.).

Изучение темы неизбежно предполагает знание тех специфиче-ских коллизионных привязок, применяемых в деликтных отно-шениях (lex loci delicti commissi; lex nationalis; lex domicilii; lex fori), которое целесообразно соотнести с конкретным нормативным материалом и практикой различных государств, придерживаю-щихся соответствующих подходов или их комбинаций в подчине-нии прав и обязанностей сторон деликтного обязательства: 1) за-кону места совершения действия, причинившего вред, 2) закону места наступления вредоносного эффекта, 3) личному закону причинителя вреда и делинквента, если они имеют общее граж-данство или место жительства, 4) закону суда, 5) закону, определя-емому на основе принципа «взвешивания» или «учета интересов», 6) закону, наиболее благоприятному для потерпевшего и т.д. Пере-численное образует разнообразие коллизионных привязок, с по-мощью которых устанавливается «статут деликта». При этом сту-дентам рекомендуется на примере коллизионно-правового регу-лирования деликтных отношений проанализировать соответству-ющие коллизионные нормы по силе их регулирующего воздейст-вия, обратив внимание на особые обстоятельства, свойственные современной практике МЧП в данной области: иностранное пра-во не применяется, если действие или иное обстоятельство, служа-щее основанием для требования возмещения вреда, не является противоправным по закону суда; нетрадиционные ситуации со-вершения правонарушения в открытом море или воздушном про-странстве над ним: расширение сферы ответственности без вины; широкое применение страхования и предъявление иска из причи-нения вреда непосредственно к страховщикам причинителей вреда. Помимо этого, важно подчеркнуть применение в новейшем международном частном праве автономии воли сторон даже и в этой его части.

Характеризуя коллизионно- и материально-правовое регулиро-вание деликтных отношений в Российской Федерации, необходи-мо обратить внимание на изменения в регулировании, обуслов-ленные новыми подходами, зафиксированными в третьей части ГК РФ. Помимо данного общего акта, содержащего нормы меж-дународного частного права, стоит уделить особое внимание спе-циальным источникам, формирующим правовое регулирование отдельных крупных блоков общественных отношений, каковым, в частности, является Кодекс торгового мореплавания РФ 1999 г., в который включен значительный объем норм, призванных регули-ровать деликтные отношения в данной сфере; Закон РФ «Об обя-зательном социальном страховании от несчастных случаев на про-изводстве и профессиональных заболеваний» от 24 июля 1998 г. (в ред. от 1 декабря (2004 г. с изм. от 29.12.2004 г.); Воздушный ко-декс РФ 1997 г. (в ред. от 21 марта 2005 г.)федеральный закон от 10 января 2003 г. № 18-ФЗ (ред. от 07 июля 2003 г.) «Устав железно-дорожного транспорта Российской Федерации» и др.

Важное место в проблематике темы занимают также многосто-ронние международные договоры, затрагивающие вопросы граж-данской ответственности по отдельным видам правонарушений, в связи, как правило, с источниками повышенной опасности, кото-рые содержат унифицированные материально-правовые нормы.

Тема 17. Трудовые отношения в международном частном праве

В соответствии с преобладающей в отечественной доктрине международного частного права позицией международным част-ным правом регулируются только те трудовые отношения, кото-рые имеют частноправовую природу. Однако российский законо-датель в основном своем источнике Трудовом кодексе РФ 2001 г. не предусмотрел ни одной коллизионной нормы, допускающей применение иностранного права при регулировании различных аспектов трудовых отношений.

Доказательством, свидетельствующим о наличии национально-го коллизионного регулирования трудовых отношений в МЧП рф, является Кодекс торгового мореплавания РФ 1999 г. Следует отметить, что словосочетание «иностранный элемент» впервые в национальном законодательстве РФ получило закрепление в КТМ 1999 г. Далее, в ст. 416 КТМ законодатель закрепил принцип авто-номии воли: отношения между судовладельцем и членами экипа-жа судна могут регулироваться соглашением между судовладель-цем и членами экипажа, являющимися иностранными граждана-ми. При этом выбор сторонами трудового договора права, подле-жащего применению между судовладельцем и членами экипажа судна, не должен приводить к ухудшению условий труда членов экипажа по сравнению с нормами права того государства, которы-ми будут регулироваться данные отношения при отсутствии согла-шения сторон.

Международно-правовое регулирование трудовых отношений осуществляется посредством заключения двусторонних догово-ров, в которых, как правило, содержится коллизионная норма о том, что трудовые отношения подчиняются праву места осуществ-ления трудовой деятельности. Следует иметь в виду, что основная часть международных универсальных конвенций, посвященных различным вопросам, связанным с трудовыми отношениями, при-нята в рамках Международной Организации Труда. Однако не все конвенции, принятые МОТ, можно рассматривать как источник регулирования трудовых частноправовых отношений, осложнен-ных иностранным элементом. Половина, если не большая часть таких конвенций, посвящена регулированию публично-правовых отношений и является предметом изучения международного права или трудового права.

Рассматривая трудовые отношения как объект регулирования международного частного права, следует понимать, что наличие в данных отношениях иностранного элемента укладывается в клас-сификацию иностранного элемента, условно разделяемого на субъект, объект и юридический факт. Вопрос о выборе применимого права должен рассматриваться не только тогда, когда в качестве субъектов правоотношений, складывающихся на РФ, выступают граждане иностранных государств или лица без гражданства, но и когда российские граждане осуществляют трудовую деятельность на территории иностранных государств.

Нормы международного частного права могут быть востребованы при регулировании особой категории работников - работников, направляемых на работу в дипломатические представительства и консульские учреждения РФ. Следует иметь в виду, что в ТК РФ 2001 г. содержится специальная глава 53, посвященная регулированию данной категории работников, а также работников, направляемых в представительства федеральных органов исполнительной власти и государственных учреждений Российской Федерации за границей.

Особое значение для регулирования трудовых отношений с участием иностранцев на территории РФ имеет ФЗ «О правовом положе-нии иностранных граждан в Российской Федерации», закрепляющий в качестве общего начала принцип национального режима и одновре-менно изъятия из этого принципа для иностранных граждан и лицбез гражданства в области осуществления ими трудовых отношений.

Тема 18. Брачно-семейные отношения в международном частном праве

Изучение данной темы охватывает широкий круг вопросов, ка-сающихся заключения и прекращения брака, регулирования отно-шений между супругами, отношений с участием детей, усыновле- ния, установления и оспаривания отцовства, - при условии, что указанные отношения осложнены иностранным элементом. Враз деле VII СК РФ, представляющем собой главный национальны» источник регулирования трансграничных брачно-семейных отно- шений, словосочетание «иностранный элемент» не встречается. Однако включение данной категории отношений в объект может иметь место только в том случае, если данные отношения имеют международный характер, что осуществляется путем наличия в них иностранного элемента.

Рассмотрение брачно-семейных отношений в аспекте международного частного права подразумеваетрешение коллизионной проблемы: выбора компетентного права, применимого для регулирования определенного вида данных отношений. Учитывая, что брачно-семейные отношения в большей степени, чем другие частноправовые отношения, связаны с историей, традициями, присущими определенному государству, их регулирование в международном частном праве осуществляется посредством применения национального регулирования. Международные конвенции, заключенные в рассматриваемой сфере, существуют, но они не получили такого широ-кого признания, какое, например, имеют конвенции, регулирую-щие различные виды международных коммерческих сделок. В по-рядке информации следует иметь представление о том, что первые конвенции в сфере брака и семьи были приняты в Гааге еще в 1902-1905гг. В последующем они были заменены на аналогичные кон-венции в 1970-е гг. (о признании разводов и решений о судебном разлучении супругов; о праве, применимом к алиментным обяза-тельствам; о заключении и признании действительности браков).

Одним из основных вопросов, приобретающих особое полити-ческое значение для РФ,является вопрос международного усы-новления. В связи с этим следует иметь в виду, что Россия являет-ся участником Конвенции ООН 1989 г., нормы которой содержат положения, устанавливающие приоритет на усыновление ребенка в стране его происхождения. В настоящее время в Госдуме рассма-тривается вопрос о присоединении РФ к Гаагской конвенции о за-щите детей и сотрудничестве в области межгосударственного усы-новления 1993 г.

На практике межгосударственное сотрудничество по вопросам брачно-семейных отношений реализуется посредством заключе-ния двусторонних договоров о правовой помощи. Часть 3 Мин-ской конвенции 1993 г. содержит коллизионные нормы, опосреду-ющие выбор права применительно к различным вопросам брачно-семейных отношений.

Рассмотрение национального регулирования включает скрупулезный анализ раздела VII СК 1995г., внесшего принципиальные изменения в коллизионное регулирование брачно-семейных отношений по сравнению с ранее действовавшим КоБСом РСФСР 1969 г. Взамен односторонних коллизионных норм были приняты двусторонние коллизионные нормы по всем основным институтам брака и семьи. Впервые институт автономии воли, ранее уже известный МЧП РФ, получил закрепление в СК РФ. Согласно п. 2 ст. 161 СК, стороны могут выбрать применимое право при заключении брачного договора или соглашения об уплате алиментов.

Анализируя брачно-семейные отношения с точки зрения их ха- рактеристики как объекта МЧП, следует помнить, что часть данных отношений имеет административно-правовую природу и, следовательно, не относится к объекту регулирования МЧП. К таким вопросам относятся, в частности, правила регистрации акта гражданского состояния, процедура усыновления, признания отцовства.

Тема 19. Наследственные отношения в международном частном праве

Настоящая тема посвящена анализу комплекса наследственны) правоотношений международного характера. В МЧП наследствен-ные отношения возникают на различных стадиях наследования, начиная с самой возможности наследовать имущество и завершая моментом установления наследственных прав. Свое место занима-ют также и правоотношения, возникающие при управлении насле-дуемым имуществом, либо в процессе его защиты от посягательств третьих лиц.

В процессе изучения темы следует учитывать, что вопросы Bi бора права, неизбежные для наследственного преемства в условиях МЧП, относятся к числу наиболее сложных. Поэтому студен стоит акцентировать особое внимание именно на коллизионном регулировании наследственных правоотношений международного характера. В этой связи рекомендуется рассмотреть, какие коллизионные ситуации объективно могут возникнуть в процессе наследования по закону, какие коллизии - в процессе наследования завещанию. Необходимо изучить разные подходы в разрешении проблемы выбора права: либо посредством единой привязки, либо - нескольких привязок и изучить их варианты. Целесообразно продемонстрировать комплексный подход к институту правоприменения, показать, как нормативные акты разных стран воспри-нимают «закон гражданства лица» (lex patriae), «закон страны ме-ста постоянного проживания наследодателя» (lex domicilii), какие проблемы сопровождают применение данных формул прикрепле-ния. Важно подчеркнуть, что существуют также иные коллизион-ные принципы, которые служат дополнительным обоснованием статуса участников наследственных отношений.

В данном контексте стоит рассмотреть, как осуществляется применение принципа «автономии воли сторон», «закона наибо-лее тесной связи» (proper law). Обращение к коллизионным вопро-сам, связанным с завещанием, должно выявить возможность при-менения и «закона места совершения акта (lex loci actus) и «закона места исполнения договора» (lex loci solutionis), помимо базовых, общих правил установления завещательной дееспособности. Сто-ит отметить, что в силу избранного коллизионного принципа все-цело определяются и последствия составления завещательного распоряжения. Здесь можно уточнить, как «закон гражданства» влияет на распределение имущественных долей в практике разных стран, какое значение нередко приобретает для составления заве-щания «закон местожительства». Обобщение опыта законодатель-ства позволит установить, в чем заключаются сложности примене-ния собственноручно составленного завещания, завещания тайно-го, завещания, выполненного в виде публичного акта (если из-бранный правопорядок предполагает использование именно при-веденной формы завещания).

Отдельно стоит остановиться на вопросах классификации на-следственного имущества. Следует проанализировать опыт тех го-сударств, которые утверждают принцип единства наследственной массы по закону страны гражданства наследодателя (его места жи-тельства). Соответственно, стоит рассмотреть и опыт разделения наследственной массы, исходя из свойств закона страны места на-хождения имущества (lex rei sitae) и личного закона наследодателя. Важно обратить внимание на возможные последствия подобного разделения для приращения наследственных долей, определения очередности приглашения к наследованию, установления тех обязательств, что возлагаются на наследника в пользу третьих лиц.

В процессе обращения к международным нормотворческим документам, студенту необходимо изучить универсальные многосторонние соглашения по проблемам наследования. Важно подчеркнуть, какие коллизионные принципы утверждает Гаагская конвенция о коллизии законов, касающихся формы завещательного распоряжения от 5 октября 1961 г. Студенту необходимо изучить Вашингтонскую конвенцию о единообразном законе о форме международного завещания от 26 октября 1973 г., которая унифицирует процедуры составления распоряжения на случай смерти, обобщает различные правила его исполнения. Следует ознакомиться и с Конвенцией о праве, применимом к имуществу, распоряжение которым осуществляется на началах доверительной собственности от июля 1985 г. Настоящую конвенцию можно рассмотреть в совокупности с иным документом - Конвенцией о праве, подлежащем применению к наследованию недвижимого имущества от 1 августа 989 г. Целью сопоставления должны стать обоснования применения принципа «автономии воли сторон», принципа «наиболее тесной связи», выявить специфические особенности в сфере наследования недвижимого имущества, управлении наследством.

Российская Федерация не участвует в этих конвенциях, что, соответственно, заставляет обращаться к нормам внутригосударственного законодательства, преимущественно Гражданского кодекса. Следует показать те различия, что обусловлены неоднозначной квалификацией «закона места жительства», выяснить, как они влияют на очередность приглашения к наследству. Изучение «закона места нахождения вещи» в качестве основного критерия установления применимого права (для наследования недвижимости) должно сопровождаться уточнениями сферы применения данной формулы прикрепления на основе других статей кодекса и действующего законодательства РФ. Стоит разъяснить, как осуществляется применение «закона страны места нахождения вещи» и закона страны места внесения имущества в соответствующий реестр», указать те особенности, которыми нередко сопровождается их применение. Целесообразно затронуть и квалификацию понятий, и институт обратной отсылки, в том виде, в каком они приобретают значение для рассматриваемых правоотношений. Сту-дентам следует детально проанализировать нормы договоров о взаим-ном оказании правовой помощи, консульских конвенций, разъяс-нить, какие коллизионные принципы они предлагают, как решают проблему наследования, если наследодатель не имеет постоянного места жительства в стране - участнице соглашения.

По специальности 030501.65 «Юриспруденция» Мурманск 2009 ... на вопрос»? Какие правила формулировки ответов следует знать? 5. Какова роль вопросно-ответного комплекса ...

  • Учебно-методический комплекс дисциплины римское право обучающихся по направлению подготовки бакалавров москва

    Учебно-методический комплекс

    ... Учебно -методический комплекс дисциплины «Римское право» / сост. В.А. Савельев, Е.И. Голованова. – М. : ИМПЭ им. А.С. Грибоедова, 2009 . – 10 с. Подготовлен на ... Для студентов заочной формы обучения Основные институты римского частного права Вопросы для ...

  • Учебно-методический комплекс по курсу «ГРАЖДАНСКОЕ ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО РОССИИ»

    Учебно-методический комплекс

    ... Учебно -методический комплекс по курсу «ГРАЖДАНСКОЕ ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО РОССИИ» для студентов всех форм обучения на 2009 /10 , 2010/11, 2011/12 учебные ... международного частного права - в VI и VII семестрах (III и IV курсы); на вечернем и заоч­ном ...

  • Учебно-методический комплекс по производственной практике для студентов третьего курса специальности 071201 «библиотечно-информационная деятельность»

    Учебно-методический комплекс

    ... учебной работе Фомичева И.Г. «_____» _________________ 20____ г. УЧЕБНО -МЕТОДИЧЕСКИЙ КОМПЛЕКС ПО ПРОИЗВОДСТВЕННОЙ ПРАКТИКЕ ДЛЯ СТУДЕНТОВ ... на заочной форме обучения Цель и задачи производственной практики четвертого курса для студентов заочного обучения ...

    • 1. В большинстве стран континентальной Европы гражданско-правовые обязательства традиционно разделяют на две группы в зависимости от оснований их возникновения. К первой группе относят договорные, а ко второй - договорные обязательства. И если договорные обязательства можно четко определить как гражданско-правовые обязательства, основанием которых является договор, то подобное определение недоговорных обязательств исключается тем, что оснований возникновения таких обязательств достаточно много, и все они являются разноплановыми.

    Договорные обязательства являются древнейшим видом обязательств, известных человечеству, ведь к ним относятся и те, которые возникают вследствие причинения вреда - деликта (от латинского delictum - проступок, правонарушение), так называемые деликтные обязательства. Анализ деликтных обязательств приведен в следующем параграфе, поэтому остановимся подробнее на недоговорных обязательствах, возникающих из иных оснований, кроме деликта.

    2. Система недоговорных обязательств, не связанные с деліктами, охватывает во многих странах несколько групп обязательств, в частности: обязательства из неосновательного обогащения - condictio sine causa (в украинском праве они имеют название "приобретение, сохранение имущества без достаточного правового основания" - глава 83 ГК, ст. 51 Закона о Мчп), обязательства, возникающие вследствие ведения чужих дел без поручения - negotiorum gestio (в украинском праве они имеют название "совершение действий в имущественных интересах другого лица без поручения" - глава 79 ГК), преддоговорную ответственность (culpa in contrahendo). В законодательстве некоторых стран к недоговорных обязательств относят также недобросовестной конкуренции (Австрия), диффамацию (Великобритания) и некоторые другие виды обязательств. В ГК Украины предусмотрены нормы еще таких видов недоговорных обязательств как публичное обещание награды (глава 78 ГК), спасания здоровья и жизни физического лица, имущества физического или юридического лица (глава 80 ГК), создание угрозы жизни, здоровью, имуществу физического лица или имуществу юридического лица (глава 80 ГК).

    3. Безосновательное обогащение. Обязательства из неосновательного обогащения уходят своими корнями в римское право, где они охватывались понятием condictio sine causa (обязательства возврата переданного без должного основания). В Римской республике существовали отдельные виды специальных исков, предусматривали определенные типичные случаи неправомерного обогащения, а именно: иск о возврате неправильно уплаченной, иск о возврате предоставленного, цель которого не была достигнута, обогащение в ожидании будущей постыдного или неправомерного обстоятельства, требование возврата украденного и возвращение полученного на незаконных основаниях.

    Безусловно, институт римского права condictio sine causa существенно отличается от современных кондиционных обязательств, нормы о которых закреплены в действующем законодательстве стран мира. При рецепции норм римского права в большинстве государств было сохранено лишь один из вышеупомянутых видов исков - общий иск о возврате переданного без должного основания (condictio sine causa).

    В законодательстве большинства стран коллизионное регулирование обязательств из неосновательного обогащения осуществлялось по общему принципу места обогащения.

    Так, в параграфе 46 Закона о Мчп Австрии отмечается, что иски относительно незаконного обогащения рассматриваются по закону государства, где произошло обогащение. Вместе с тем, законом также предусмотрено, что в случае, когда незаконное обогащение произошло в результате использования того или иного юридического обязательства или вследствие определенных правоотношений, то следует применять внутренние нормы государства, касающиеся данного обязательства или правоотношений.

    Согласно Законом Италии "О реформировании системы международного частного права" 1995 г. к обязательствам из неосновательного обогащения применяется общее правило места, где произошло событие, приведшее к возникновению обязательства.

    Закон "О международное частное право" Великобритании не закрепляет единую четкую привязку к обязательствам из неосновательного обогащения. Не-договорные обязательства, кроме деликтов остаются предметом регулирования судебных прецедентов. Согласно последних тенденций, право страны, где произошло обогащение считается основной привязкой. Вместе с тем, в случаях, когда безосновательному обогащению предшествовали определенные правоотношения, например ничтожный договор, использование указанной привязки может ставиться под сомнение.

    Согласно положениям Гражданских кодексов Португалии и Испании, безосновательное обогащение регулируется правом, по которому состоялась передача ценности лицу, неосновательно обогатилась. При этом указанный порядок применяется не только к обязательствам, возникающим вследствие неосновательного обогащения, а и оснований и содержания правоотношений.

    Принцип места совершения неосновательного обогащения применяется во Франции, а согласно ст. 38 Вводного закона к Германскому гражданскому уложению (НЦУ) к обязательствам, возникшим вследствие неосновательного обогащения, следует применять право, которое подлежит применению к обязательству, в результате которого была осуществлена действие, что привело к безосновательному обогащению.

    Также законодательством Германии предусмотрено и то, что в случае, если обогащение произошло в результате вмешательства в интерес, что защищается законом, следует применять право государства, где произошло вмешательство. В других ситуациях обязательства из неосновательного обогащения регламентируются правом государства, где произошло обогащение.

    Кроме того, важно обратить внимание на то, что согласно ст. 41 Вводного закона к БЕДЕ, если есть более тесная связь правоотношений с другим правопорядком, чем тот, что определен с упомянутыми формулами прикрепления, то право именно такой страны следует применять.

    Кроме того, Вводный закон к НЦУ предусматривает, что стороны после наступления события, которое привело к возникновению обязательства, вправе избрать право, которое будет применяться к данным правоотношениям.

    Интересный подход воплощен в законодательстве Греции. Так, к обязательствам из неосновательного обогащения применяется право того государства, которое наиболее целесообразно применить при имеющихся обстоятельствах. Иначе говоря, законодательство Греции пошло путем применения к этим обязательствам принципа наиболее тесной связи.

    4. Закон Украины о Мчп содержит положения, согласно которым, к обязательствам, возникшим вследствие неосновательного обогащения, применяется право государства, где произошло обогащение. При этом стороны обязательства в любое время после его возникновения могут договориться о применении к обязательству права государства суда. Таким образом, в законодательстве Украины воплощен подход, согласно которому основной коллизионной привязкой к обязательствам из неосновательного обогащения является право государства, где произошло обогащение, а сторонам оставлено право избрать право государства суда.

    5. Ведение чужих дел без поручения (negotiorum gestio). Институт negotiorum gestio как основание для возникновения обязательств также был сформулирован в римском праве и означает правоотношение, когда одно лицо ведет дела другого, например управляет имуществом последней, не имея на то поручения.

    В современном понимании институт ведения чужих дел без поручения является одним из средств охраны прав и законных интересов субъектов. Целью этого института является восстановление экономического положения лица, действовавшего в чужих интересах без поручения, путем возмещения данному лицу реальных убытков, понесенных в результате действий, совершенных с целью предупреждения вреда лицу или имуществу заинтересованного лица, исполнения обязательств этого лица или действий в иных не противоправных интересах такого лица.

    Таким образом, обязательства вследствие ведения чужих дел без поручения (действий в интересах другого лица без поручения) составляет такое недоговірне обязательства, согласно которому одно лицо (должник, доминус) обязана возместить реальный вред и выплатить предусмотренную законодательством вознаграждение другому лицу (кредитору, гестору) в связи с совершением последним действий без поручения с целью предупредить вред личности или имуществу должника, исполнения его обязательства или других законных действий в интересах должника, независимо от их результата, если такие действия совершены из соображений очевидной пользы, действительных или вероятных намерений должника с необходимой по обстоятельствам заботливостью и осторожностью.

    Коллизионные вопросы ведения чужих дел без поручения в большинстве государств мира решаются по месту совершения действий, повлекших возникновение обязательства.

    Так, по законодательству Италии коллизия законов относительно обязательств, которые возникли вследствие действий в Интересах другого лица без поручения решаются по праву страны, где произошло событие, повлекшее возникновение обязательства.

    Аналогичный подход был воплощен в законодательстве Чехии, согласно которому к обязательствам из negotiorum gestio применяется право государства, где действовал агент без имеющегося поручения.

    Согласно ст. 39 Вводного закона к НЦУ обязательства negotiorum gestio делятся на обязательства из ведения чужих дел без поручения и обязательства, возникающие по погашению чужого обязательства.

    К первой группе, согласно вышеупомянутой статье Вводного закона к НЦУ применяется право места исполнения дела другого лица, тогда как ко второй группе обязательств, а именно обязательства, возникающие вследствие погашения чужого обязательства, применяется тот правопорядок, подлежащий применению к обязательству, выполненного другим лицом.

    При этом, как упоминалось выше, доминантным является принцип наиболее тесной связи, то есть, если будет установлено, что обязательства или основание возникновения обязательства имеет более тесную связь с Другим правопорядок, то применяется право государства, с которым обязательства наиболее тесно связано.

    Не следует забывать и о том, что в соответствии с положениями Вводного закона к НЦУ стороны после наступления события, приведшего к возникновению обязательства, вправе избрать право, которое будет применяться к правоотношениям между ними.

    По законодательству Греции (ст. 26 Гражданского кодекса Греции), эта группа обязательств не выделяется отдельно и к ним по общему правилу применяется право государства, где имел место юридический факт, повлекший возникновение обязательств.

    В Португалии также к таким обязательствам применяется право страны, где были совершены действия в интересах другого лица без поручения. Аналогичный подход воплощен и в законодательстве Испании.

    В законодательстве Швеции вопрос коллизионной регламентации обязательств, возникающих вследствие ведения чужих дел без поручения, не урегулированы. Вместе с тем, Верховный суд Швеции в решении NJA 1969 $. 163 определил, что до всех недоговорных обязательств применяется право государства, где произошло событие, породила обязательства.

    Не стала исключением из правила и Литва, где коллизии относительно negotiorum gestio вирішається по праву государства, где имел место факт, что э основанием для возникновения обязательства.

    Впрочем, в некоторых правопорядках применяются и другие формулы прикрепления. Так, законодательство Великобритании не имеет такого основания для иска, как negotiorum gestio, вместе с тем, так же как и к обязательствам из неосновательного обогащения, к таким правоотношениям применяется право, избранное сторонами.

    Отклонения от общего правила регламентации обязательств с negotiorum gestio содержатся и в законодательстве Австрии. В ст. 47 Федерального закона Австрии о международном частном праве 1978 года отмечается, что ведение дел третьего лица без поручения регламентируется правом государства, где было совершено ведения таких дел, однако, если negotiorum gestio имеет тесную связь с другим обязательством или правоотношениями, применяется право государства, правопорядка которой подчиняется такое обязательство.

    6. За Законом Украины о Мчп, обязательства, возникающие вследствие ведения чужих дел без поручения, отдельно не урегулированы и к ним применяется общее правило, закрепленное в ст. 48 Закона согласно которому к таким обязательствам применяется право государства, где имело место действие, что считается negotiorum gestio.

    7. Преддоговорная ответственность (culpa in contrahendo). Доктрина culpa in contrahendo (вина в переговорном процессе) своими корнями уходит в 1861 году, когда Рудольф фон Йєринг в своей статье "Culpa in contrahendo, или возмещение при недействительности договора либо по договорам, не были окончательно оформлены" выдвинул тезис о том, что убытки, понесенные добросовестной стороной договора, которая рассчитывала на действительность договора, подлежат возмещению стороной, которое своим противоправным поведением помешала заключению договора или повлекла за собой его недействительность.

    Развитие учения culpa in contrahendo привел к закреплению в ИМЕННО ответственности за неосторожность, допущенную при заключении сделки.

    Результатом формирования института преддоговорной ответственности в современной юридической науке стало появление в НЦУ новой редакции положение (действие вступило в силу в 2002 году), согласно которому договорные правоотношения возникают не только вследствие заключения сторонами сделки, но и через вступление в переговоры относительно заключения договора.

    Общий принцип ответственности за culpa in contrahendo получил законодательное закрепление в гражданских кодексах и законах других европейских государств, принятых в XX веке (Австрия, Швейцария, Греция, Италия и др.).

    В системе общего права преддоговорная ответственность не была объединена в одну доктрину, как в Европе, и государства англосаксонской системы часто закрепляют различные подходы к установлению ответственности за нарушение обязанности добросовестного поведения в переговорах.

    в Частности, в Соединенных Штатах Америки была воспринята идея обязанности добросовестного поведения сторон в переговорах. В США пошли по пути распределения этого долга на 2 периода: до заключения договора, который охватывается tort law (деликтное право), и после заключения договора, на который распространяется договорное право. Именно такой подход дал возможность ученым Ф. Кесслеру и Е. Файн прийти к выводу об отсутствии в американском праве доктрины, аналогичной немецкой culpa in contrahendo.

    В праве Англии преддоговорная ответственность имеет более широкое значение, чем институт culpa in contrahendo в европейских государствах и подход, закрепленный в США. Так в праве Англии преддоговорная ответственность распространяется не только на вред, причиненный до заключения договора, но и на ущерб, понесенной после заключения договора, если ее причины были известны одной из сторон к заключению сделки.

    в Целом можно прийти к выводу, что в системе англо-американского права вопрос culpa in contrahendo следует рассматривать как такое, что находится между договорным и деліктним правом и базируется на принципах и идеях обоих институтов.

    Коллизионное регулирование обязательств из culpa in contrahendo в большинстве государств мира осуществляется общими нормами, применяемыми ко всем недоговорных обязательств, и основной формой прикрепления также определяется lex loci delicti commissi. в Частности такой подход воплощен в законодательстве и судебной практике Италии, Греции, Швеции, Австрии, Польши, Нидерландов и т.д.

    Среди европейских стран, где вопросы коллизионного регулирования обязательств из преддоговорной ответственности отделяется от других недоговорных обязательств, следует выделить Португалию. В соответствии с положениями Гражданского Кодекса Португалии для разрешения коллизий в вопросах culpa in contrahendo применяется право страны, где были совершены действия, повлекшие за собой нежелательные последствия. В случае, если возникновение убытков добросовестной стороне было вызвано бездействием лица, то применяется право государства, где необходимо было выполнить определенные действия.

    8. В современном гражданском и международном частном праве отсутствует законодательное закрепление института преддоговорной ответственности и принципов разрешения коллизий относительно таких правоотношений. В то же время законодательная и судебная практика цивилизованных стран мира свидетельствует о необходимости и целесообразности закрепления этого института в национальном законодательстве страны.

    Гражданское правонарушение (деликт) представляет собой нарушение субъективных гражданских прав, причинение вреда личности или имуществу физического или юридического лица.

    Деликты в МЧП являются гражданскими правонарушениями с иностранным элементом. Условия возникновения обязательств из причинения вреда в МЧП:

    1) потерпевший или деликвент являются иностранцами;

    2) действия деликвента по возмещению вреда зависят от иностранной правовой сферы;

    3) предмет правоотношения поврежден на территории иностранного государства;

    4) субъективное право потерпевшего и юридическая обязанность деликвента возникают в одном государстве, а реализуются в другом;

    5) нарушенные права третьих лиц охраняются по законам иностранного государства;

    6) спор о возмещении вреда рассматривается в иностранном суде;

    7) решение о возмещении вреда должно быть исполнено в иностранном государстве;

    8) право на возмещение вреда производно от преюдиционных фактов, подчиненных иностранному праву (например, договор страхования).

    Виды:

    · Дорожно-транспортные происшествия.

    · Катастрофы в воздушном сообщении.

    · Морские катастрофы.

    · Атомная энергетика.

    · Права потребителя

    · Действия органов гос. власти.

    39. Международные договоры в сфере деликтных обязательств: общая характеристика.

    В области деликтных отношений принято достаточно много международных конвенций, основная масса которых посвящена регулированию деликтных отношений при осуществлении международных перевозок, что обусловлено повышенным риском, связанным с авариями.

    К подобного рода Конвенциям относятся:

    · Конвенция об ущербе, причиненном иностранными воздушными судами третьим лицам на поверхности 1952 г .,

    · Брюссельская конвенция об ответственности операторов ядерных судов 1962 г .,

    · Венская конвенция о гражданской ответственности за ядерный ущерб 1963 г.,

    · Венская конвенция за ущерб от загрязнения нефтью 1969 г .,

    · Гаагская конвенция о праве, применимом к автотранспортным происшествиям 1971 г. ,

    · Конвенция о гражданской ответственности за ущерб, причиненный при перевозке опасных грузов автомобильным, железнодорожным и внутренним водным транспортом 1990 г. и др.

    В ряде международных конвенций, не посвященных специально регулированию деликтных отношений, в то же время содержатся отдельные нормы, регулирующие отношения в области деликтных обязательств. Примером может служить Соглашение стран СНГ “О порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности” 1992 г.
         Во многих международных конвенциях в отношении деликтных обязательств закрепляется классический коллизионный принцип – закон места причинения вреда , который в ряде случаев дополняется и иными принципами. В соответствии с Конвенцией стран СНГ 1993г., обязательства по возмещению вреда определяются по праву государства, на территории которого имело место действие или иное обстоятельство, послужившее основанием для требования о возмещении вреда. При этом конвенционное регулирование иностранных деликтов предусматривает более гибкую систему коллизионных норм, включая, наряду с основным, дополнительный принцип – закон общего гражданства – в случае, если причинитель вреда и потерпевший являются гражданами одного государства – участника Конвенции.
    В области международно-правового регулирования рассматриваемых отношений отсутствует единый универсальный договор, а существуют отдельные межгосударственные соглашения, регулирующие вопросы возмещения вреда в самых различных областях деятельности человека.

    Положения о деликтной ответственности часто включаются в договоры об оказании правовой помощи. При этом помимо классического принципа - закона места причинения вреда - закрепляется также закон общего гражданства деликвента и потерпевшего (например, такие нормы содержатся в Минской конвенции 1993 г .).

    40. Правовое регулирование деликтных обязательств по законодательству различных стран: современные тенденции.

    Основная привязка к месту причинения вреда . В пользу её применения говорит аргумент о суверенной власти государства, на территории которого осуществляется деятельность. Идея равенства и справедливости: для восстановления равновесия должно применятся одно и то же право.

    Деликт - нарушение публично-правовых отношений, следовательно, будет применено публичное право для расследования. Частное право должно идти следом.

    Сейчас стали использоваться и другие привязки.

    Соотношение закона места причинения вреда и закона суда :

    1. Место причинения вреда может быть ограничено законом суда, который рассматривает данное дело;

    2. Обе привязки применяются одновременно (английское право);

    3. Первое место – закон суда (было раньше в Канаде).

    При любом варианте соотношения возникают проблемы:

    Что такое место причинения вреда:

    1. Место, где имел факт (ст. 1219 ГК РФ);
    2. То место, где наступили последствия.

    Венгрия, закон 1070 года : место причинения вреда; в интересах потерпевшего применимым может быть признано государство, на территории которого вред наступил (современная тенденция).

    Ст. 40 ГГУ : тот же подход.

    Данные примеры характеризуют европейский подход – применение того права, которое выгодно потерпевшему. Выбор делает, либо сам потерпевший, либо действующий в его интересах суд.

    Ассоциация коллизионных привязок 4.05.1971 Гаагская конвенция О праве, применимом к ДТП (РФ не участвует): на первом месте – место причинения вреда; на втором – национальность большинства потерпевших.

    Выделение отдельной группы деликтов – источник повышенной опасности :

    В настоящее время международные конвенции, регулирующие ответственность, связанную с причинением вреда ИПО носят императивный характер: содержат материально-правовые нормы, ответственность возникает без вины.

    Во многих странах коллизии законов в области обязательств вследствие причинения вреда решаются, исходя из одного из старейших начал международного частного права - закона места совершения правонарушения (lex loci delicti commissi). Выбор права места деликта в качестве ведущей коллизионной нормы закреплен в законодательстве Австрии, Венгрии, Германии, Греции, Италии, Польши, Скандинавских стран, а также в международных договорах, например в Кодексе Бустаманте 1928 года.
    Проявлением современных подходов стало комбинированное применение закона места совершения правонарушения и иных коллизионных правил, отсылающих к законам гражданства, места жительства сторон, места регистрации транспортного средства.
    Английская доктрина - принцип «двойной подсудности», Австрия, Югославия, Швейцария - и место причинения, и личный закон участников отношения.

    Закон гражданства участвующих лиц - Италия, Греция, Бельгия, Германия, Россия, Алжир. Или закон Домициля (постоянного места жительства).

    В Испании - жестко - только место причинения вреда.
    В Нидерландах - закон места причинения вреда, но стороны могут выбирать сами применимый правопорядок.
    В Швейцарии - право выбора сторонами правопорядка.
    По германскому праву к искам в этой области подлежит применению право страны, в которой было совершено противоправное действие лицом, обязанным возместить вред. Потерпевший, однако, может потребовать, чтобы вместо этого права было применено право той страны, в которой наступил вред (ст. 40 Вводного закона к ГГУ в ред. Закона от 20 мая 1999 г.). Установлена также возможность применения права, имеющего "существенно более тесную связь с правоотношением", а также применения права, определенного последующим соглашением сторон о выборе права.
    В КНР в отношении деликтных обязательств действует закон места совершения противоправного действия. Если гражданство причинителя вреда и потерпевшего совпадает или место их жительства находится в одной и той же стране, то может применяться право страны, гражданами которой они являются, или право места их жительства. Если действие, совершенное вне пределов территории КНР, не рассматривается правом КНР как противоправное, это действие не считается противоправным.


    1. Внедоговорные обязательства в международном частном праве

    Научно-технический прогресс, с одной стороны, способствует расширению материальной и физической сферы деятельности человека (изобретение новых средств транспорта и коммуникаций, коммерческое освоение космоса, морского дна и т. п.), с другой - придает современной трансграничной практике небывалый размах, обусловливает интенсивность миграции населения и связанных с этим процессов, порождает в связи с этим разнообразные деликтные отношения. При этом часто последствия деликта, совершенного на территории одного государства, проявляются в пределах другой юрисдикции (так называемые «трансграничные правонарушения»).

    В данной области международного частного права действует основной и весьма устойчивый принцип - коллизии рассматриваются по месту причинения вреда, т.е. по закону государства, на территории которого совершено действие, послужившее основанием для предъявления требования. Иными словами, речь идет о законе места совершения деликта - lex loci delicti commissii.

    Одним из первых значительных многосторонних международных договоров, разрешивших наряду с прочими коллизионные вопросы деликтных отношений, был Кодекс Бустаманте. Правда, будучи порождением своего времени, этот акт еще не мог предвидеть процессов столь бурного развития техники, науки, технологии, которые обусловили актуальность проблем разграничения категорий «места действия» и «места вредоносного эффекта». Соответственно подходы, закрепленные в нем, основывались на традиционных и типичных коллизионных привязках, которые исходили из принципа lex loci actus.

    Так, ст. 167 Кодекса гласит: «Обязательства, возникающие из преступлений или правонарушений, регулируются тем же законом, что и преступление или правонарушение, из которых они возникли». «Обязательства, возникшие из действий или упущений, совершенных виновно или по небрежности, которые не наказуемы по закону, регулируются законом места происхождения небрежности или вины, которые привели к возникновению обязательств» (ст. 168). Следует отметить развернутый характер регулирования, содержащегося в Кодексе, применительно к различным аспектам обязательств из причинения вреда. В частности, оно предусматривает основы разрешения коллизий в том, что касается природы и последствий разнообразных видов обязательств, равно как и их прекращения, определяя, что все это подчиняется закону, который регулирует само обязательство; доказательства по обязательствам в части их признания и размера также определяются законом самого обязательства; в изъятие из общих правил о подчинении деликтного обязательства правопорядку места его совершения ст. 170 Кодекса Бустаманте устанавливает, что в случаях, если обязательство из причинения вреда должно быть погашено платежом денежных сумм, к условиям, а также валюте платежа применяется закон места производства платежа. Тот же закон регулирует судебные расходы по принудительному осуществлению платежа.

    В современной практике определенные аспекты отношений по причинению вреда все больше регулируются международными договорами.

    Между Россией и другими государствами заключено немало двусторонних договоров о правовой помощи, в которых отражена и коллизионно-правовая регламентация внедоговорных отношений. В большинстве современных договоров содержатся нормы, определяющие, какое законодательство должно применяться к соответствующему отношению в случае причинения вреда. Они отражают современные тенденции регулирования деликтных отношений.

    В числе международных договоров, в которых решаются вопросы гражданско-правовой ответственности вследствие причинения вреда, большой удельный вес составляют конвенции, посвященные различным видам перевозок. При этом следует упомянуть Гаагскую конвенцию от 4 мая 1971 г. (вступила в силу с 3 июня 1975 г.) о праве, применимом к дорожно-транспортным происшествиям (ДТП), в которой участвуют 13 европейских государств. Основной ее принцип - lex loci delicti commissii (ст. 3). Конвенция применяется к внедоговорной ответственности в связи с дорожными происшествиями, имевшими место на территории договаривающихся государств, а также в случаях, когда применимым правом признается закон государства, которое участвует в Конвенции (ст. 11). В определенных Конвенцией ситуациях принцип отсылки к закону места совершения деликта заменяется иным, что, в частности, должно обеспечить его более тесную связь с соответствующим правопорядком.

    Вопросы гражданской ответственности решаются иногда и с помощью специальных многосторонних международных договоров, заключаемых в отдельных областях, благодаря содержащимся в них материально-правовым нормам.

    Среди таких договоров в настоящих условиях особенно важны соглашения, призванные регламентировать ответственность субъектов международного хозяйственного оборота, возникающего в связи с ядерной деятельностью. В их числе Венская конвенция 1963 г. о гражданской ответственности за ядерный ущерб, Конвенция 1971 г. о гражданской ответственности в области морских перевозок ядерных материалов, а также Конвенция 1962 г. об ответственности операторов ядерных судов. Содержащиеся в названных документах нормы устанавливают в интересах потерпевших (как правило, физических лиц) безвиновную ответственность причинителей вреда (большей частью владельцев источников повышенной опасности). Однако в них содержатся также и основания, исключающие ответственность (форс-мажорные обстоятельства, в том числе военные действия, стихийные бедствия и т. п.).

    В ряде случаев ответственность причинителя вреда по некоторым из специальных международных соглашений возникает даже и при наличии обстоятельств непреодолимой силы. Таково, в частности, содержание норм Римской конвенции 1952 г. об ущербе, причиненном иностранными воздушными судами третьим лицам на поверхности (Россия как правопреемница СССР участвует в ней с 1982 г.). Вина же потерпевшего, в случае если она будет доказана причинителем вреда, уменьшает размер возмещения.

    Пределы ответственности во многих конвенциях определяются путем установления фиксированных сумм, на которые имеет право лицо в случае причинения вреда. Кроме того, предусматриваются и так называемые обеспечительные меры.

    Значительное место среди подобных международных договоров занимают так называемые морские конвенции. Известна Брюссельская конвенция от 23 сентября 1910 г., унифицировавшая некоторые правила, касающиеся столкновения судов в открытом море. Однако она не применяется к деликтному отношению, если оба столкнувшиеся судна плавают под общим флагом.

    В данном случае спор будет разрешаться на основе закона суда или правопорядка, имеющего более тесную связь с рассматриваемым отношением, каковым является право государства флага.

    Нельзя не упомянуть и Брюссельскую конвенцию о гражданской ответственности за ущерб от загрязнения моря нефтью 1969 г. (СССР участвует в ней с 1975 г.), которая унифицировала материально-правовые нормы в специальных областях деликтных отношений. Эта Конвенция обеспечивает возмещение физическим и юридическим лицами убытков, возникших из-за утечки или слива нефти из судов. Пределы ответственности собственника судна за загрязнение довольно высоки. Ответственность более строгая, чем основанная на принципах вины, наступает, если собственник не докажет, что убытки обусловлены военными и тому подобными действиями или стихийным бедствием исключительного, неизбежного и непредотвратимого характера; поведением третьих лиц, имевших намерение причинить убытки; небрежностью или иными неправомерными действиями государства (властей), а также виной потерпевшего.

    В последние годы международное сообщество стремится раздвинуть привычные рамки конвенционного регулирования деликтных отношений путем заключения многосторонних соглашений в нетрадиционных отраслях (Конвенция ООН об ответственности операторов транспортных терминалов в международной торговле 1991 г., Конвенция, подписанная 1 февраля 1990 г., о гражданской ответственности за ущерб, причиненный при перевозке опасных грузов автомобильным, железнодорожным и внутренним водным транспортом (КГПОГ), Базельская конвенция о контроле за трансграничной перевозкой опасных отходов и их удалением от 20-22 марта 1989 г., к которой присоединилась и Российская Федерация).

    До принятия третьей части ГК РФ коллизионно-правовое регулирование деликтных и некоторых иных внедоговорных отношений международного характера осуществлялось нормами Основ гражданского законодательства 1991 г. При этом в качестве основного применялся коллизионный принцип lex loci delicti commissii: «права и обязанности сторон по обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда, определяются по праву страны, где имело место действие или иное обстоятельство, послужившее основанием для требования о возмещении вреда» (ч. 1 ст. 167 Основ). Вместе с тем Основы 1991 г. допускали исключение из действия формулы lex loci delicti, заключающееся в том, что закон места причинения вреда не применяется, если действие или иное обстоятельство, послужившее основанием для предъявления требования о возмещении вреда, не является противоправным по советскому (российскому) законодательству. Положения, включенные в действующее российское коллизионное право разд. VI ГК РФ, подобного института не содержат - отныне отказ от применения иностранного закона не может быть обусловлен расхождениями в квалификации деяния, совершенного за границей, со стороны соответственно закона суда и правопорядка места причинения вреда. Конструкция «сравнения» материально-правовых норм правопорядка места совершения действия и закона места рассмотрения спора использовалась ранее преимущественно для оправдания отказа в удовлетворении требований, основания которых были неизвестны отечественному праву (в частности, о возмещении морального вреда, отсутствовавшего в советском праве), что перестало быть актуальным после того, как данный институт вошел в российскую правовую действительность, обеспечив в этой части согласование нашей правовой системы с принципами, выступающими в качестве общих для значительного числа стран мирового сообщества.

    В настоящее время российское право разграничивает деликтные отношения и некоторые иные действия, имеющие внедоговорный характер, как, например, ведение чужих дел без поручения, неосновательное обогащение.

    В третьей части ГК РФ вопросам деликтных отношений и других обязательств внедоговорного характера посвящено несколько статей, представляющих собой целостную систему коллизионно-правового регулирования: ст. 1219-1221, затрагивающие собственно обязательства из причинения вреда, включая ответственность за вред, причиненный товаром, работой или услугой, а также ст. 1222 и 1223, регламентирующие соответственно обязательства, возникающие вследствие недобросовестной конкуренции и неосновательного обогащения.

    Раздел VI ГК отчасти сохраняет направления, свойственные предшествующему регулированию. Отличительные его особенности состоят, с одной стороны, в дифференциации регламентации внедоговорных отношений, с другой - в генерализации коллизионных формул для соответствующих их групп; использовании различных комбинаций видов коллизионных привязок: в одних случаях - прикрепление к праву определенного государства на базе жесткого коллизионного принципа lex loci delicti commissii, повсеместно применяемого в практике государств мира, в прочих ситуациях допускаются альтернативные решения. Так, в качестве общего принципа привязки для деликтных отношений закрепляется применение права страны, где имело место действие или иное обстоятельство, послужившие основанием для требования о возмещении вреда (п. 1 ст. 1219).

    В то же время в данном пункте предусматривается и иное: в случае, когда в результате неправомерного действия или иного обстоятельства вред наступил в другой стране, может быть применено право этой страны, если причинитель вреда предвидел или должен был предвидеть наступление вреда в этой стране. Хотя требования приведенных предписаний, предусмотренных для подобных ситуаций, не вполне конкретны (порой весьма затруднительно доказать, можно либо должно было в соответствующем случае предвидеть вред или нет), что в конечном итоге обусловливает проблематичность использования такой коллизионной привязки, сам факт их наличия в действующем праве достаточно симптоматичен, так как, безусловно, означает отход от системы правового регулирования, основанной на единичности коллизионного правила.

    Вопросы

    Вам также может понравиться